К мрачным выводам пришла британская комиссия по этому виду искусства. Оказывается, возврат "приличествующего" вида разрисованным стенам, вагонам метро, заборам и прочим поверхностям обходится государству и частным лицам в 100 млн фунтов стерлингов ежегодно. Приведение в порядок одной только лондонской подземки стоит 12,5 миллионов фунтов стерлингов. Так что, по мнению комиссии, старая добрая Англия, должна срочно принять меры для усмирения возмутителей архитектурно-дизайнерского спокойствия. В частности, предложено запретить продажу баллончиков с краской, несмываемых фломастеров и тому подобных орудий художественного промысла лицам, не достигшим 18 лет. Кроме того, считают члены комиссии, создатели "шедевров" должны "нести за них ответственность". Что подразумевается под выражением "нести ответственность", не совсем понятно: должен ли художник граффити быть оштрафован за факт своего творчества или наоборот, имеется в виду вменить ему в обязанность проводить... ну, скажем, ежемесячные встречи с широкой публикой, суду которой представлены его работы? Так или иначе, но комиссия настаивает на каком-то законодательном урегулировании вопросов, касающихся граффити. Как поступят английские законотворцы, пока не известно. Едва ли такая задачка окажется по зубам какому-либо государству вообще.
   Современное граффити - весьма доступный способ творчества и слишком хорошо подходит для публичного выражения любых эмоций, чтобы этот процесс можно было по-настоящему регламентировать. Запретить без спросу размалевывать стены (а тем более "лицам до 18 лет"!) – все-равно, что бороться с обнимающимися на улице парочками. Можно штрафовать, сажать за хулиганство, однако толку от этого будет немного. Даже выделение специальных стен не поможет в борьбе со "злокачественным" граффити. Когда человек в порыве чувств хватается за краски и жирно, во всю стену (так, чтобы метров за 300 было видно), пишет: "Я люблю тебя, Ленка!", то пишет он на той поверхности, мимо которой Ленка стопудово пройдет – и вероятно не один раз, а тысячу. И будет эта надпись мозолить долго ей глаза. В противном случае пропадает весь смысл усилий этого творца. А уж если эта писулька исполнена виртуозно и высокохудожественно, если, к тому же, к ней приложена соответствующая картинка, на которой изображена именно Ленка в полупрофиль до пояса... Эх, да что там говорить! Молодость и не на такое способна. А ухажер британской Элен в этом смысле мало чем отличается от воздыхателя русской Ленки. Эмоции – это первый позыв, подталкивающий к созданию народных фресок. Второй – любовь к искусству. Он еще сильнее, чем первый. Представьте себе: поэту затыкают глотку... С граффити все то же самое. Судите сами: темная ночь, темная одежда, неслышная поступь, всякие приспособления для оперативной работы, свистки полицейского патруля, бегство, адреналин в кровь – романтика! А наутро стену украсит свежая надпись "Тута были братья Смиты" со всеми характерными признаками профессионального тэга (именной виньетки, на графф-слэнге). "Полицейские псы", безусловно, сотрут ее в тот же день, но "эту песню не задушишь, не убьешь", а завтра к этой стене придет другой, не менее одержимый. Еще через некоторое время, собравшись в каком-нибудь подполье, графф-тусовка будет шепотом обсуждать предстоящую операцию по раскрашиванию очередной стены. Бред, конечно. Зато весело. Да и поймают – не страшно. Не посадят же, в самом деле! Максимум, штраф сдерут, но тут уж либо пан, либо пропал. Так надо ли бороться?Граффити – это, можно сказать, самый древний и самый популярный в народе вид искусства. Сказки про хип-хоп и конец 60-х годов прошлого века в качестве отправной точки для граффити – чушь. Помните доперестроечный учебник истории для пятого, кажется, класса? Какие там были иллюстрации из жизни пещерных жителей! Табуны мамонтов, изображенные при свете костров первобытных людей, охотники, луки, стрелы... Фактически граффити – одна из разновидностей живописи. Можно предполагать, что письменность так и состоялась - от настенных детальных рисунков к иероглифам, а от них – к буквам. А помпейские граффити? Это же неискоренимые по своему содержанию творения! Чего в Помпеях только не писали на стенах! О поиске работы, о цирковых представлениях, об успехах в трудовой деятельности, о взглядах на общественную жизнь, об отношении к людям... Кроме того, стены использовали в качестве рекламных площадей. Британские любители прилизанных фасадов тоже могут расслабиться, а вот искусствоведам, наконец-то обратившим внимание на настенное народное творчество, работы невпроворот. Ибо граффити - очень серьезный и значимый, даже с исторической точки зрения, жанр. Его, безусловно, можно и нужно изучать, притом не без удовольствия, ведь поколение за поколением рисует на стенах всяк свое, а все познается в сравнении. Ну, а что касается красок и фломастеров, которыми "испачканы" стены и заборы... Если на унылой серой стене кто-нибудь вдруг намалюет забавную рожицу, а бесконечный грязно-зеленый забор освежат всевозможные тэги и картинки – разве не станет от этого более ярким хмурый день? Ведь красочно расписанные стены – это совсем не то же самое, что заляпанные жвачкой и прожженные сигаретами стены лифтов в старых подъездах. Выходит Зоя на улицу, а там во всю стену: "Я люблю тебя, Зойка!" Вот здорово!!! ...Зойка, конечно, может наткнуться и не на признание в любви, а на надпись: "Зойка, ты койка". Что ж, в качестве утешения приведу еще один пример из граффити помпеян. "Бессовестный ты, Терций", - оповестил однажды своего приятеля некий раб по имени Виргула. И Терцию, наверное, стало стыдно.
   P.S. Ревнители закона, наверное, станут возмущаться: "Как?! Какой-то лохматый недоросль изгадит мой дом, да еще и отзовется обо мне неприличным словом, - а я, по мнению автора, должен радоваться развитию искусства граффити?!" Что ж, специально для решения проблем подобного рода и придуманы законы, защищающие и частную собственность, и достоинство граждан, и прочая, прочая, прочая... И вопросы, связанные с граффити, можно замечательно регулировать в рамках этих законов... если, конечно, недоросль будет пойман, а его авторство - доказано. Но это уже другая история.